В столице Кипра Никосии подписано соглашение, которое эксперты называют знаковым для всей восточной части Средиземного моря. Президенты Никос Христодулидис и Жозеф Аун окончательно определили морскую границу между двумя странами, завершив почти двадцатилетний период неопределённости. Сделка, горячо одобренная США в лице посредника Амоса Хохстайна, не просто проводит черту на карте — она меняет региональную конфигурацию.
История этого вопроса — настоящая **«история долгостроя»**. Первые договорённости были достигнуты ещё в 2007 году, но затем легли **под сукно** на полтора десятилетия. Ливану, разрываемому внутренними противоречиями, было не до них: давление Анкары, имеющей собственные виды на шельф, и куда более острый пограничный спор с Израилем отодвигали диалог с Кипром на задний план. Ситуация сдвинулась с мёртвой точки только после урегулирования линии разграничения между Ливаном и Израилем в 2022 году, которое, что символично, также проходило в Никосии.
Ключевое значение соглашения — в его методологии. Граница проведена по принципу срединной линии, в полном соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву (UNCLOS). Это **крепкий орешек** для Турции, которая продвигает в регионе альтернативную, куда более агрессивную доктрину. В отличие от старого проекта, нынешний документ не требует ратификации ливанским парламентом, что позволяет сторонам действовать без проволочек. Открывается дорога для совместной работы в сфере разведки углеводородов и защиты подводной инфраструктуры.
Реакции сторон предсказуемо разнятся. Для Кипра — это безусловная дипломатическая победа, укрепляющая его правовой статус. Для Ливана — вынужденный прагматизм. Влияние Турции, некогда считавшейся безоговорочным союзником Бейрута, ослабевает, а «Хезболла» на время утратила монополию на внешнеполитические решения. На горизонте маячат международные энергоконсорциумы (Total, ENI) и потенциальные инвестиции Катара.
**Шире карты.** Это соглашение создаёт опасный для Анкары прецедент, бросая тень на её спорный меморандум с Ливией. Оно также может стать образцом для будущих демаркаций, например, с Сирией. В конечном счёте, кипрско-ливанская сделка — часть более масштабной американской и европейской стратегии: связать неспокойный регион паутиной взаимных экономических интересов, где совместная добыча ресурсов становится инструментом сдерживания конфликтов. Получится ли — покажет время, но первый и важный камень в это основание уже заложен.